Спектакль окончен всех тошнит
Валерия Гай Германика сыграла одну из главных ролей в фильме “Энтропия”
Фото: Евгения ГУСЕВА
У Хармса есть гениальный рассказ под названием “Неудачный спектакль”, в котором на сцену постоянно кто-то выходит, икает, тошнит и уходит за кулисы. А заканчивается все тем, что маленькая девочка говорит: “Папа просил передать вам всем, что театр закрывается. Нас всех тошнит!”.
Жалко, что на премьере фильма “Энтропия” не нашлось ни одной маленькой или большой девочки, которая бы прекратила адское действо, царившее на сцене и в зале. Мы уже писали об этом фильме режиссера Марии Саакян, где главные роли сыграли Ксения Собчак, Валерия Гай Германика и божий человек, модель и экс-судья в “Топ-модели по-русски”, Данила Поляков.
Собчак благоразумно от премьеры откосила, оставив отдуваться своих коллег по съемочной площадке. Но и без нее кинотеатр “35 мм”, где проходил показ, не покидало безумие. Поляков, как настоящий защитник отечества, прибыл на премьеру в платье и затейливо подкрашенными красным бородой и глазами. Гай Германика также отнеслась к премьере серьезно – накрутила волосы, наклеила ресницы, нарисовала шикарные стрелки, а, чтобы быть еще краше, заправилась красным вином, которое кокетливо торчало из ее сумочки.
В отсутствие постоянного бойфренда режиссер приволокла двух редкой уродливости собак под мышкой. Решив разрядить обстановку, Валерия предложила нарядному Даниле раздеться. Божий человек внял приказу Германики, скинув с себя женские одежки и исподнее, стыдливо спрятав естество между ног, и горделиво поднял руки над головой. Мол, вот я каков – то ли девочка, то ли видение.
Тут же вспомнился главный убивец в “Молчании ягнят”, который развлекался таким же образом у себя дома. Московские тусовщики неоднократно видели, как Поляков проделывал подобный трюк в ночных клубах – если его хорошенечко попросить, так что делать “девочку” (так Данила называет свой акт), ему далеко не впервой, и это не было признаком сильнейшего волнения перед премьерой. Подумалось, что надо бы ему попробовать повторить этот фокус в день ВДВ в Парке Горького. Зрители обалдели, а Гай Германика и Поляков сообщили, что каждый, кто до конца фильма выйдет из зала, должен будет раздеться догола.
Первым через 10 минут выскочил сам Данила, как и обещал, в чем мама родила. За ним вышла, на удивление, одетая Германика, которая сказала своим друзьям, что если посмотрит фильм, то ее стошнит. И вернулась только на запланированное общение со зрителями. Которых, к слову сказать, в зале осталось немного – журналисты и гости картины под предлогом “сходить в туалет”, чинно отходили три шага от зрительного зала, а затем пулей бежали подальше от кинотеатра – аж набойки отваливались. Общения со зрителями не получилось.
Валерия Гай Германика, видимо, с толком провела полтора часа вне кинозала, так что ноги ее не держали. Усевшись на сцене в компании двух своих собак, она в витиеватых выражениях выражала свое отношение к зрителям и “Энтропии”, прерывавшись на попить и покурить. Отчаявшись добиться от барышни адекватного ответа, из зала расползлись последние зрители.
Более уродливого действия, чем в тот вечер, представить было невозможно. О’кей, и фильм и вокругпремьерная история на сцене вполне себе вписывается в рамки современного искусства, которое живо тем, что играет на твоих нервах: если тебя адски бесит, то уже хорошо – значит, задело (так объясняют сами творцы). Но в данном случае не хватало главного – идеи. Ибо если ты уж пытаешься устраивать перформанс, то позаботься о том, чтобы в этом был какой-то смысл. Протест, или, если угодно, призыв к революции. Потому что в другом случае ты не арт-объект, а идиот с мужским “недостатком”, зажатым между ног и не модная режиссерша, такая вся “настоящая”, а просто пьяная дура.
Источник
Даже хватило сил на иронию. Я, черт подери, просто Терминатор, ей-богу.
Душа моя, помнишь тот рассказ у Хармса, про актеров, который один за другим выходят на сцену, говорят «Здравствуйте, дамы и господа» – осекаются, затыкают глотки руками и убегают, потому что их начинает тошнить?.. В конце выходит маленькая девочка и говорит: «Спектакля не будет, нас всех тошнит» – так вот, это я. Всю неделю я стою за кулисами с неотвязным привкусом желчи во рту – и воюю с липким нутряным ужасом, что мне вот сейчас выходить и кричать, что спектакля не будет.
Апрель, душа моя, девушки стригутся коротко; их тела манной кашей выкипают из тесных джинсов; их ногти вымазаны в темное, а лица такие потусторонние – только иконы писать! Апрель, душа моя, – подругам так жалко меня на лекциях, я засыпаю на первых партах, мне снятся мертвецы и лабиринты – я давлюсь, лошадино мотаю башкой и ищу спички, чтобы вставить между век – мне так хочется слушать про кубистов, Верлена и телерейтинги, да только вот я совсем перестала спать по ночам, оттого на лбу у меня следы от металлических застежек на рукавах куртки – и не проходят, ты знаешь, как чертово искусственное шрамирование.
Високосная весна, душа моя – у моих подруг умирают отцы и сестры, и они вроде как смеются, пьют кофе и носят короткое – но, листая записную книжку в мобильнике, меняются в лице – я… столько раз стирала папин мобильный, да вот все никак не стирается, что за черт…
Как только задумаешься об этом, душа моя – кончается воздух: сегодня Анюта Цветкова после коллоквиума говорит – а ты знаешь, как умер Артюр Рембо? Нет, говорю, а как? Рак костей, Верочка, ампутировали обе ноги, лежал и бредил, диктуя сестре по буквам: «Со-об-щи-те, в ко-то-ром ча-су ме-ня при-мут на борт». За гробом только сестра и мать – как же, говорю, Анечка, вот только что же читали его, взахлеб, смеялись его звонкой, пощечинной ядовитости – как же он умереть успел, когда…
Так густо и дрянно, душа моя – женщины в кремовых сапогах, у них такие помадные брезгливые губы, до обморока; Зюганов стоит у Думы без пальто, пока я несусь к Дмитровке с факультета – и у него лицо из грубой, необработанной глины – пористое, лоснящееся. Мутит, душа моя, и познабливает – в меня категорически не помещается этот чертов мир, кто-то просто не рассчитал, видать – ломится, лезет, ввинчивается в поры, вышибает слезы, вспухает веками – я скоро буду заходиться кашлем так же, как моя мать, которую вот уже двадцать лет этот чертов мир распирает так, что она по утрам едва не выхаркивает себе все легкие – жутко, да? А мне каково, знаешь?.. У нее в глазах такой ужас, храни тебя Господь никогда не увидеть такого, душа моя.
Тревожно, душа моя, и тянет исступленно курить, хотя я ведь не курю и знаю, что будет только хуже; руки как мороженые рыбины, ледяные и влажные, душа моя – мальчики, касающиеся ладони, в следующую секунду трогают губами лоб – да ты больна, бэйб, вот тебя и знобит, иди домой. На звонки не отвечаю, душа моя, говорю негромко, своих редакторов боюсь до мании преследования – если они узнают, что именно я пишу вместо их развеселых статеек, их натурально парализует, клянусь тебе.
Клавиатура в ресницах вся, представь – тру глаза. Скоро мой выход, душа моя – вот еще трое-четверо ворвется за кулисы с вытаращенными глазищами, с руками на лице крест-накрест, и я церемонно выйду в своем белоснежном платьице, лаковых туфельках, пышных лентах и выглаженных носочках, проглочу предательский ком и скажу – все, поздняк.
Спектакля не будет. Нас всех тошнит.
Источник
Московские театры массово отменяют спектакли. Причина в том, что актеры заболевают коронавирусом. В «Мастерской Петра Фоменко», например, не состоятся сразу четыре постановки в период с 7 октября по 13 октября. В Театре им. Вахтангова отменили два спектакля в конце прошлой недели. В театре «Практика» также сообщили об отмене представлений.
Быстро найти замену заболевшим актерам невозможно, объяснил в беседе с “Ъ FM” директор Театра им. Вахтангова Кирилл Крок:
— Актеры заболевают, в том числе и COVID-19, замену сделать не можем, потому что это сложно. Поэтому спектакли отменяются.
— Какие у вас ожидания, как вам кажется, могут ли сейчас ввести такие же суровые меры для театра, какие были в первую волну?
— Если будет рост заболевших продолжаться, думаю, что да.
В конце сентября в столичном Роспотребнадзоре заявили, что театры будут штрафовать на 500 тыс. руб. или закрывать на 90 дней, если зрители не будут носить маски. Нарушения уже нашли как минимум в одном из столичных театров — Доме культуры им. Зуева. В Роспотребнадзоре пояснили, что на входе сотрудники учреждения строго контролируют наличие масок у гостей, но в залах зрители их снимают. Глава Роспотребнадзора Анна Попова подчеркивала, что ведомство не собирается закрывать театры, но если нарушения продолжатся, то не останется другого выхода.
Директор театра «Мастерская Петра Фоменко» Андрей Воробьев рассказал, что пока никаких распоряжений о закрытии театров, как это было весной, не поступало: «После возращения из Казани у нас заболело два артиста, мы провели полностью проверку всех участников казанских гастролей, сделав мазок на ПЦР. Через два дня получим результаты. Очень надеемся на то, что обойдемся только двумя персонами. Что потребовало от нас правительство города, мы выполнили — сократили количество работников на 30%, отправив их на дистанционную работу, увеличивать эту пропорцию не получится, потому что в связи с этим увеличится нагрузка на оставшиеся 70% коллектива. Пока мы справляемся. Если какое-то распоряжение об отмене или закрытии поступит в наш адрес, оно придет по электронному документообороту, абсолютно официальным письмом».
В сентябре генеральный директор Большого театра Владимир Урин сообщил, что театр потерял более 1 млрд руб. за время пандемии. Рассчитывать на восстановление до конца года не приходится, призналась художественный руководитель театра «Практика» Марина Брусникина: «На самом деле, сейчас просто очень ужесточены требования Роспотребнадзора. Мы перед каждым спектаклем обращаемся к нашим зрителям, чтобы они соблюдали все меры, то есть сидели в масках, не снимали их, соблюдали дистанцию, потому что ответственность лежит на театрах. Как будет дальше? Будем смотреть по обстоятельствам.
Такое количество премьер выпущено во всех театрах, накопились силы творческие… И все-таки театр сейчас работает очень активно, в том числе и мы успели выпустить премьеру, и следующая у нас не за горами.Конечно, с финансовой точки зрения тяжело всем. Безумно тяжело нам, как маленькому театру, потому что при 50% рассадки, понятно, что мы практически ничего не зарабатываем. Но, опять же, это все-таки лучше, чем вообще не работать. Поэтому каких-то надежд на то, что сейчас все будет замечательно и прекрасно, ни у кого не было. Все понимают, что это еще не скоро произойдет».
На сайтах театров, которые отменили спектакли, говорится, что деньги вернут зрителям автоматически на банковские карты. Но если билеты приобретались в кассе, то гостям нужно обращаться непосредственно в кассу в течение 10 дней.
Яна Пашаева
Источник