Стихи про меня тошнит

Какие стихи вы предпочитаете?

Всё запуталось, всё так сложно,
От глаз скрыто всё, тайны шторою.
Было истинно, стало ложно,
Правду сделал факт, совсем голою.

Не замкнуть ничем, нам пространство,
Часть его и в нём, будут стены.
Против старости, нет лекарства,
Оправданий нет, для измены.

Без движенья жизнь, равна смерти,
То, что замерло — не живёт.
Путь по компасу, сердца сверьте,
И вам совесть в нём, не соврёт.

Нет на горькое аппетита,
Сладость приторна и тошнит.
Ниткой белой лжи, тьма зла сшита,
А мир…

Какие только преступления,
не совершают над людьми…
Врачи, диагнозы, лечения
– нам программируют умы.

Безприкословно подчиняемся,
послушны как стада овец.
И незаметно вырождаемся,
– у власти золотой телец.

И от пелен нас кормят мифами,
– весь цикл построенный на лжи.
А правда божия – под “грифами”…
На! Фигу с маслом полижи!

Перекроили гады Библию,
украли знания Христа.
И воцарилась ложь незыблемо,
авторитетного хлыста.

Мозги запудрили учёные,
от их “открытий” аж…

Снова я, никогда не начнусь,
Дню ушедшему не повториться.
У моей любви, губ твоих вкус,
А у счастья — детей наших лица.

И грустить я себе не позволю
Ведь живётся мне лучше многих.
Мне хорошую жизни долю,
Подарили за что-то Боги.

Всё во всём у меня в порядке,
Жив-здоров, не обижен, сыт.
Жизни вкус то горчит, то сладкий,
Но не приторный — не тошнит.

Жил я разно и было всяко,
Бит бывал, но не мят, не клят.
Не искал никогда сам драку,
Но всегда бил в ответ назад.

Снова я…

Море вышло из спячки, и ночи бледней,
Отцветают последние крокусы,
Здесь три года назад сжигали людей,
А сейчас ремонтируют офисы…

И неважно, кто прав был, а кто виноват,
Не вернет это жизнь и дыхание,
Был случайным – прохожий, наемным – солдат?
Смерть пришла в профсоюзное здание…

На моем Куликовом польется слеза
На коляску, на сумки хозяйские,
Кожей чувствую, не поднимая глаза –
Горе смотрит в окно второмайское…

И шашлык не полезет, и сердцу больней,
И тошнит от речей…

Обманули, обманули,
Обманули подлецы.
И сбежали, быстрей пули,
В воду спрятали концы.

Рассчитали, рассчитали,
Рассчитали каждый шаг.
И в обманутых печали,
Их терзают словно враг.

Закружили, закружили,
Закружили — аж тошнит!
Дать бы сдачи, но не в силе,
Тот, кто весь больной сидит.

Затуманен, затуманен,
Затуманен взгляд слезой.
А на сердце, лежит камень,
Грязный, твёрдый и большой.

Наказали, наказали,
Наказали без вины.
Жизнь спокойную, сломали,
Ах, вы вражии сыны…

Мы совсем не виноваты,
Что кота тошнит и рвёт:
Лижет хвост, бока и лапы,
А налижется – блюёт!

Языком себя покоит –
Как молитвой, верь не верь…
Даже гладить не позволит,
Не мешаем уж теперь!

Нализавшись, спать ложится…
Чист – как ангелы в Раю!
Пусть весна ему приснится…
Спи, кот… «Баюшки – баю»!

30 января 2017 г

© Copyright: Анатолий Гуркин, 2017
Свидетельство о публикации №117013007134

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на “ты” – ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой – тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело – c’est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о…

В заповеднике одном
Егеря служили.
В красном тереме своем
Беспробудно пили.
Но в один прекрасный день
Кончилось спиртное,
И пришлось бригаде всей
Выйти из запоя.
Отболела голова,
Оттряслись ручонки.
Запьянцовская братва
Захотела пшенки.
Наскребли гнилой крупы
Несколько стаканов,
И соленые грибы
Вытрясли из банок.
Жидкой каши на воде
Два ведра сварили,
Взяли ложки и к еде
Тут же приступили.

За те годы, что прошли
Под хмельную чарку,
Позабыли вкус они
Сытного приварка…

Уйду пешком в поля и перелески
Возьму рюкзак, треногу, котелок –
Один как перст, без шума и без плеска,
Нырну, в сей омут – мир простых дорог.

Шагать вперед! Идти, брести до пота!
Найду местечко у реки, в глуши.
В дубках! В груди, чтоб зазвучала нота –
Вкруг сотня миль и ни одной души.

Взгляну в ночи, в глаза лупастым звездам,
Средь трав замру, заслышав тишину,
Глотну из фляги тихо c жаждой поздней,
И у костра под птичий свист усну.

А по утру, поднявшись вместе с солнцем…

Улыбкой страстной облучая землю,
Походкой властной – колючая змея.
Я была запахом весенним,
Горячим воздухом огня.

Я тонкой ниткой закрывалась – стыдно?
Тошнит от сладости моей?
Но ты не знаешь, как обидно,
Когда зависишь от дождей.

Ты дождь мой! терпкий и прекрасный.
Вот тебя нет – я умерла.
Хотя казалось бы – ужасна-
Весна, без запаха огня.

Целуй! Целуй меня безмолвно.
Танцуй! Танцуй со мной душой.
Стекай по пальцам нежно. Ровно.
Я СТАНУ ДЛЯ ТЕБЯ ВОДОЙ!

Слишком красива…

В море синем и глубоком,
Где качает и тошнит,
Ходит краб по гальке боком,
Растопырив две клешни.

Намекали рыбы крабу,
Притворяясь, что немы:
– Краб, тебе давно пора бы
Научиться плыть, как мы.

Ты же в панцире, как в робе,
Запакован на замок.
Не умеешь, как ни пробуй.
Двинешь прямо – сносит вбок.-

И пока смеялись рыбки,
Баламутя вязкий ил,
Кто-то злой и очень прыткий
Этих рыбок проглотил.

Ну а краб залез под камни,
Упакованный в хитин:
– Не грозят наверняка мне
Эти…

Посланец Сумеречной Зоны и итальянский капеллан,
Вошли в шатёр, где я на троне, среди гостей из разных стран,
Скучал – в наследственной короне, и где мой развлекался клан.

– Так чем заняться нам сегодня? – Мы от тоски почти больны…
Здесь рядом рай и преисподняя, быть может – козни сатаны,
Иль Богоматерь – эта сводня, навеют нам цветные сны.

Не сжечь ли Рим? – промолвил кто-то. – Что ж, почему бы и не сжечь?!
Однако от крови и пота – слегка тошнит, и грязен меч,
Который в…

Не тусовщик… Прости, старина.
Не люблю вечеринки с фуршетом,
На которых прозвали Поэтом,
Захмелев не от фраз – от вина.
Тесен смокинг, и галстук мне трёт
С непривычки багровую шею,
И тошнит от скабрезных острот –
Пошлость в виски топить не умею.

Для чего столько книг я читал,
Столько дрался, терял… Что б в итоге
Экстрасенс мне шипел «про астрал»,
Озабоченно щурясь на ноги.
Для того чтобы спонсор блатной,
(Покровитель шансона и Зоны),
Вёл развязно и грубо со мной,
Говоря мне…

Едко свистит, наматывая нервы,
Противная, как ядовитая стерва,
Заставив разинуть пасть на пол аршина,
Сверлит больной зуб мадам-бормашина.

Глазки то в кучку, то таращатся в лампу.
Эмоции – вне стереотипов и штампов.
Вначале как пьяного тошнит и мутит,
Потом – словно шурупчик в мозгу кто-то крутит.

Но не инквизитор ведь все же дантист,
Взаправду он добрый, совсем не садист;
Новокаина спасет нас укол,
Чтобы не рухнуть от боли под стол.

Врач говорит: «Не бойтесь, расслабьтесь…